Что такое «диспетчер общественной кармы», или почему в сансаре невозможно спастись от кризиса
Нынешний экономический кризис, который многие уже признали крупнейшим со времен Великой Депрессии 1930-х годов, затронул и петербургский буддийский храм. Хотя, казалось бы: где — мировые финансовые и управленческие центры, с их сложной «жреческой» иерархией и змеиным переплетением связей, скрепляющих воедино американские, китайские, европейские и российские торговые пути, а где — скромный Дацан на берегу Большой Невки, спрятанный под сенью русских берёз? Однако эта уединённость и отстранённость самого европейского из буддийских монастырских комплексов оказалась обманчива: те, кто возводили Дацан Гунзэчойнэй более ста лет назад, тоже наверняка полагали, что его минуют бури времени. Однако не прошло и двух лет с момента официального открытия храма, как в Петрограде грянула революция, и её первые авангардные отряды очень скоро показались на пороге дома Будды. Не обошли стороной Дацан ни многолетняя гражданская смута, ни эпоха сталинских репрессий, ни Великая Отечественная война, и даже 1990-е годы сполна затронули храм, когда страна вместе с Северной Столицей нырнула в воронку хаоса. Так и сейчас: в буддийскую «обитель отшельника» (а известно, что «Гунзэчойнэй» в переводе с тибетского — не что иное, как «Источник Святого Учения Всесострадающего Владыки-отшельника») пришёл его величество «коронакризис», и, несмотря, на недолгий период «закрытых дверей» (то есть вынужденного бездействия в режиме самоизоляции), спутал храму все налаженные связи и нанёс ущерб хрупкому экономическому механизму, на котором десятилетиями держалось существование Дацана.
Санкт-Петербургский Дацан Гунзэчойнэй
Конечно, в буддизме к любому кризису — от личностного, затрагивающего только одну человеческую судьбу, до цивилизационного, охватывающего всё человечество — принято относиться философски, ведь кризис — это ещё одно из свидетельств изменчивости сансары. Из европейских античных мыслителей ближе всего к пониманию сансары был древнегреческий философ Гераклит, оставивший после себя не только всем известные утверждения о том, что «всё течёт, всё меняется» и что «ни в одну реку нельзя войти дважды», но и полуэзотерическое учение о космосе (данном нам в ощущении мире), который «рождается из огня и снова сгорает дотла через определённые промежутки времени, попеременно в течение совокупной вечности». Это, в свою очередь, очень близко к индуистскому учению о «югах», где есть восходящие потоки истории (от тёмных веков Кали-юги к золотому времени Сатья-юги), и наоборот, нисходящие потоки (от золотого века к тёмным и лишённым знания эпохам). Так или иначе, но каждый раз космос, пресытившись временем, сгорает, чтобы, пройдя через горнило пустоты и уменьшившись до размеров горчичного зерна, народиться вновь.
«В сансаре есть всё, — писал в своих записках („Чёрной тетради“) бурятский буддийский философ ХХ века Бидия Дандарон. — Есть в ней красота, вызывающая эстетические эмоции человека, в которой утверждается страсть и стремление обладать красивым. В ней есть ценные, в смысле полезности для жизни, и не ценные вещи. Индивид, наделённый чувством сознания ценного, утверждается в эмоции жадности и собственности, накопления богатства, захвата чужого…». Но это жажда собственности и захвата присуща не только отдельному индивиду, она присуща целым человеческим обществам и цивилизациям, и отсюда, как полагает Дандарон, формируется такое явление как общественная карма. Она, в свою очередь, медленно накапливает материал для будущих потрясений и кризисов, вроде последнего, получившего в СМИ прозвание «коронакризиса» и пандемии. Так действует «диспетчер общественной кармы», — предупреждал Дандарон.
Досточтимый ширээтэ-лама (настоятель) Санкт-Петербургского буддийского Дацана Гунзэчойнэй
лама Джампа Доньед (Бадмаев Буда Бальжиевич)
Кризис, как нетрудно догадаться, есть кармическое следствие такого разложения общества, и от его последствий не может укрыться ни один человек и ни одно живое существо, обитающее в сансаре, и подверженное закону общественной кармы. Те неблагоприятные перемены, которые сейчас обрушились на нас всех, непосредственно связаны с суммой «не благих», нарушающих нравственность деяний, накопленных цивилизацией. И здесь как нигде уместно говорить о человечестве в целом, поскольку глобальный мир, к которому так стремились его идеологи по обе стороны океана, действительно сделал планету единым живым существом, опутанным кармическими связями не менее, чем вышками телеоператоров и оптоволокном мировой паутины.
«Если вы стоите в правильном направлении, всё, что вам нужно — это продолжать идти»
Для Дацана Гунзэчойнэй современный кризис срезонировал, прежде всего, длительным периодом вынужденного бездействия, когда, соблюдая режим самоизоляции, храм закрыл двери для своих прихожан на несколько месяцев — вплоть до начала минувшего лета. В этот период монастырский комплекс самым чудесным образом спасли прихожане: именно их щедрые пожертвования помогли общине не только выстоять, но и построить на благотворительные средства новый дворовый флигель, торжественно презентованный в день 105-летия Дацана. Но праздник отшумел, а кризис остался, и он, в полном соответствии с законом об общественной карме, оказался в какой-то степени ещё злее, чем распиаренный всеми медиа СOVID-19. В частности, закрытые на период международного карантина границы России обусловили то обстоятельство, что у тибетских врачевателей (эмчи-лам) Дацана может иссякнуть запас оздровительных фитосборов, которые ранее помогали восстановить здоровье тысяч людей в Петербурге и по всему миру на протяжении более двух десятков лет. Представить себе размер этой катастрофы можно, вообразив, как если бы в одночасье во всех петербургских аптеках закончились лекарства. Врач по-прежнему может поставить диагноз и даже выписать рецепт, но вот только пойти с этим рецептом абсолютно некуда: все фармацевтические прилавки пусты. Так и в Дацане: из его стен, которые, казалось бы, давно пропитались ароматом трав и благовоний, может постепенно уходить этот такой знакомый и тонкий запах разнотравья, собранного бережными и умелыми руками. В настоящее время пока нет поводов для беспокойства — Дацан обладает необходимым запасом и арсеналом средств для продолжения традиционной оздоровительной работы. Но в связи с общим положением в нашей стране мы задумываемся о профилактических мерах для предупреждения кризисной ситуации.
Приостановилось и строительство дворового флигеля: законченный внешне и увенчанный живописной крышей, он так и остался полым внутри — на внутреннюю отделку попросту не хватило средств. Между тем, с интерьерными работами следовало бы поспешить — впереди зима, которая может в буквальном смысле заморозить дальнейшее строительство.
На этом фоне значительно снизились и продажи предметов культа, сувениров и книг, которые ранее пользовались таким спросом у прихожан. Таким образом, Петербургский Дацан оказался почти отрезан от своих основных источников дохода, и впервые по-настоящему почувствовал на себе железную хватку кризиса. Все его проекты и начинания последних лет могут так и остаться незавершёнными.
Конечно, любой кризис — это вызов, и качели сансары, упав вниз, обязательно поднимутся ввысь в следующем временном периоде. Но мы, разумеется, не должны, сложив руки, ждать наступления «светлой полосы». «Если вы стоите в правильном направлении, всё, что вам нужно — это продолжать идти», как говорил согласно легенде, Будда Шакьямуни. Сейчас буддийская община Санкт-Петербурга разрабатывает новые проекты, которые позволят ей двигаться вперёд (о них мы расскажем подробнее в другой раз). А пока что мы традиционно обращаемся за помощью к нашим прихожанам и просим их поддержать нас на этом «тонком мосту, перекинутом над пропастью промежутка», чтобы обновлённый внешне (благодаря успешной реставрации 2009−19 годов) храм получил наконец-то и духовное преображение, став настоящим северным форпостом буддизма и, в частности, обителью уникального «российского буддизма».
Напоминаем, что поддержать Дацан Гунзэчойнэй можно, сделав в наш адрес пожертвование (размер пожертвования вы выбираете сами).
Реквизиты храма размещены здесь.
И помните: «Тысячу свечей можно зажечь от одной свечи, и тогда жизнь этой свечи не будет скоротечна».
Авторы обращения: Главный редактор Валерий Береснев и редакция сайта Дацана Гунзэчойнэй.
Фото: из архива Дацана Гунзэчойнэй (авторы — Иван Андреев, Елена Захарова) и фотографа Баира Боваева.