Расстрелянная Сангха

Падающая ступа

30 октября, когда Россия будет отмечать День памяти жертв политических репрессий, на окраине Санкт-Петербурга, в Левашовской пустоши откроется внешне малоприметный, но уникальный памятник, который наверняка будет разительно отличаться от всех прежде установленных здесь мемориалов.

На бывшем секретном кладбище НКВД, где хоронили расстрелянных и замученных в эпоху сталинского государственного террора, казалось бы, и сегодня много памятных табличек, старых фотографий, скульптур (самая известная из которых — «Молох тоталитаризма») и величавых каменных крестов. Судя по ним, пестро разбросанным по территории некрополя, кто только не упокоился в Левашовской земле: русские, немцы, латыши, финны, татары — люди многих вероисповеданий и национальностей, от православных священников до иудейских раввинов. И, тем не менее, такого памятника, который появится здесь 30 октября, на Левашовском мемориальном кладбище еще не было. Потому что посвящен он будет погибшим в годы Большого террора российским буддистам.

Памятник «Молох тоталитаризма», установленный напротив входа на петербургское мемориальное кладбище «Левашовская пустошь».

Памятник будет выглядеть предельно лаконично: из металлической стены, изборожденной дырками от пуль, выпадает буддийская ступа. Это символ расстрелянной, падающей в небытие буддийской Сангхи, которая после 1937−38 годов была уничтожена практически полностью в Советской России, в том числе — в Ленинграде. Надпись на ступе также будет короткой: «Буддистам…». Но за ней — гибель, казнь и ссылка тысяч людей, не отступившихся от своей веры и посмевших чтить диковинного индийского царевича Будду Шакьямуни там, где советским гражданам предписывалось поклоняться совсем другим новопровозглашенным богам в лице Ленина и Сталина.

По своим размерам памятник, выполненный из металла, обещает быть небольшим: высотой — до двух метров, шириной — до полутора.

Автор мемориала — известный российский архитектор, академик РАХ (Российской академии художеств) Вячеслав Бухаев, давно и плодотворно сотрудничающий с петербургским «Дацаном Гунзэчойнэй».

Заказ «золотого века»: оттепель сменяется похолоданием

Стоит заметить, что отношение советской власти к буддизму было сложным и менялось по мере того, как красный Кремль упрочивал свои позиции в стране. До середины 1920-ых гг. российский буддизм, как тогда казалось многим, переживал свой «золотой век»: строились новые дацаны, ламы напрямую общались с руководством советского государства, а в интеллигентских кругах с увлечением проводили параллели между коммунистической доктриной и буддийским вероучением. Все это имело и свою прагматическую сторону, связанную, главным образом, с тем, что буддистов пытались использовать для установления контактов с некоторыми странами Востока и экспорта мировой революции в огромный азиатский мир. Так, Агван Доржиев, входивший в ближайшее окружение XIII-го Далай-ламы, числился в СССР главой Тибетско-Монгольской миссии, а основанный им петербургский дацан считался зданием дипломатического представительства. Интересно, что после разграбления дацана в 1919 г. власти даже выделили средства на его восстановление.

Но «оттепель» быстро сменилась похолоданием. В 1925 г. председателем СНК Бурят-Монгольской СССР Михеем Ербановым был поставлен вопрос о том, что в регионе не выполняется декрет от 20 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». «Разоблачение ламаизма» в печати, которое в общем-то никогда не прекращалось, от этого только усилилось. Пошли разговоры о конфискации дацанов и имущества лам. Закрывались пустующие монастыри, монахи часто уходили в мир. В 1929—1930 гг. прокатились восстания по Калмыкии и Бурятии, связанные с насильственной коллективизацией. Власти подавляли эти восстания, при этом зачинщиками объявлялись «контрреволюционные ламы», за чем, разумеется, следовали репрессии против мнимых виновников.

На смену отношения к буддистам повлияли и внешнеполитические события: усиление активности Японии на Востоке и Монгольское восстание в 1932 г. (известное, как Хубсугульское восстание, начавшееся в Монгольской народной республике 11 апреля 1932 года в монастыре Хялганат, поддержанное буддийскими «желтыми воинами» и жестоко подавленное спустя несколько месяцев). Также свою роль сыграла смена руководителя внешней политики СССР в 1930 г. — вместо ориентированного на Восток и благосклонного к буддизму Георгия Чичерина пришел западник Максим Литвинов, ставший новым большевистским наркомом иностранных дел. Это значило, что буддизм из помощника превращался во врага советской власти, при этом теряя какую бы то ни было поддержку в верхах. Агвану Доржиеву в 1931 г. было почти что приказано перестать совершать поездки в Бурятию и за границу и переехать в Ленинград на постоянное жительство. В этой обстановке Доржиев помогал другим ламам, зачисляя тех, что скрывались от преследований, в сотрудники Тибетско-Монгольской миссии. Живя в общежитии при дацане, ламы занимались тибетской медициной, отправляли службы и обряды, часто им приходилось браться и за рубку дров.

Дело «панмонгольской и прояпонской контрреволюционной организации»

Новые беды настали в 1934 г., в связи с убийством первого секретаря Ленинградского обкома ВКП (б) Сергея Кирова в Смольном. Тогда весь Ленинград накрыла репрессивная волна. В конце весны 1935 г. были арестованы недавно приехавшие в город ламы Д.Д. Банзаракшеев, О.Ж. Жамьянов, Н.Ж. Жалсанов, Б.Ц. Самбуев, Д.С. Дугаров, Т.Б. Батуев, Ц.Д. Гармаев, Д.С. Содномпилов.

«Следствием установлено, что в буддийском храме в Ленинграде под руководством Доржиева, под видом обедов-чаепитий, систематически проводились собрания-совещания в жилых помещениях храма, на которых присутствовали обвиняемые…», — утверждалось в следственных протоколах. Лам обвинили в контрреволюционной агитации, участии в нелегальных собраниях, подделке документов и сочувствии японским империалистам. Все они получили от трех до пяти лет исправительно-трудовых лагерей.

Оставшаяся часть буддийской общины Ленинграда была уничтожена в 1937 г. в связи с делом т.н. «бурятско-японского контрреволюционного центра». Это дело примечательно еще и тем, что по связанному с ним расследованию органами НКВД были осуждены и расстреляны многие бурятские партийные деятели, громившие «ламаизм» речами и печатью, например, уже упомянутый нами Михей Ербанов, а также 2-ой секретарь Бурятского обкома ВКП (б) Ардан Маркизов, чья дочь Геля запечатлена на знаменитой фотографии 1936 г., где глава советского государства Иосиф Сталин держит ее на руках. На ней же справа от вождя стоит Михей Ербанов, который позже был стерт со снимка с помощью ретуши. Впрочем, из жизни Ербанова и Маркизова тоже вычеркнули: оба были расстреляны в начале 1938 года. А юная Геля Маркизова, чей фотографический образ на руках у Сталина сделался частью советской пропаганды и символом счастливого детства в СССР, все-таки выжила: лишившись родителей и пройдя через приемную семью и детдома для «детей врагов народа», она впоследствии закончила МГУ и стала признанным отечественным востоковедом.

Расстрельные списки по Ленинграду, подписанные И.В. Сталиным, К. Ворошиловым, Л. Кагановичем,
А. Ждановым, В. Молотовым. Апрель 1937 года. АП РФ, оп.24, дело 409, лист 54

Среди же арестованных в Ленинграде лам значились Д.Ж. Жамцаранов, Ч.Д. Томиргонов, Б.Р. Зодбоев и Осор Будаев, известный лама-художник, который украсил петербургский дацан своими работами. Все они были расстреляны в 1937 г. Затем были арестованы Ж.Ц. Цыбиков, Н.Ц. Цыбенов, Д.Ц. Цыденов, Л. Курбелинов, Б.Б. Жигжитов, С.Ц. Топхаев, И.Г. Атанов, Ц.Т.Аюшиев, Ш. Л. Лыгденов, С.А. Баторов, Е.Д. Дандаров, и М.И. Дандарова (единственная из этого списка, не приговоренная к высшей мере наказания). Были также подвергнуты аресту Б.Б. Барадийн (расстрелян в 1937 г.), востоковед, писатель и один из создателей современного бурятского алфавита, занимавший многие должности в Бурят-Монгольской СССР, и Ц.Ж. Жамцарано (умер в тюрьме в 1942 г.), монгольский и бурятский ученый, государственный деятель независимой Монголии. Их вместе с Агваном Доржиевым также обвинили в создании «панмонгольской и прояпонской контрреволюционной организации». Их участь разделили и русские востоковеды школы Ф.И. Щербатского А.И. Востриков и М.И. Тубянский (оба расстреляны в 1937 г.).

13 ноября 1937 г. в Улан-Удэ был арестован и сам Агван Доржиев — легендарный лама, будучи уже старцем, умер в тюрьме 29 января 1938 г. А 21 марта 1938 г. петербургский дацан был передан в собственность государства и закрыт. История храма прервалась более чем на полстолетия.

Большинство из приговоренных к «высшей мере» ленинградских буддистов были тайно захоронены на секретном полигоне НКВД в Левашово, где воедино смешался прах убитых за веру православных, католиков, лютеран, иудеев и мусульман. Горстка буддийского праха, навсегда оставшаяся в левашовской земле, дополнила этот печальный мартиролог. В СССР буддизм оставался под официальным запретом вплоть до победного 1945 года.

Информация для участников церемонии и СМИ

Открытие мемориала репрессированным буддистам состоится 30 октября в 12:00 на Левашовском мемориальном кладбище. К участию в мероприятии приглашаются журналисты и все заинтересованные лица.

Благодарим за предоставленный материал Даниила Борисова, Валерия Береснева.
Фотоматериалы: из архива виртуального Музея ГУЛАГА, из открытых источников в Интернете.